Форум » Увлечения, хобби » Литература » Ответить
Литература
major: Обмениваемся ссылками на литературные ресурсы : _http://www.proza.ru/ _http://militera.lib.ru/ _http://www.ogoniok.ru/_http://magazines.russ.ru/novyi_mi/ -------------------------- Приятногочтения!
Melnikov: Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду. — Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы? Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет — костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло под сердцем, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой — Д-даю уроки, — запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. — Н-на дому. Вас интересует литература? — Интересует, — кивнул собеседник. — Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия. "Задаром!» — едва не вырвалось у Андрея Петровича. — Оплата почасовая, — заставил себя выговорить он. — По договорённости. Когда бы вы хотели начать? — Я, собственно... — собеседник замялся. — Первое занятие бесплатно, — поспешно добавил Андрей Петрович. — Если вам не понравится, то... — Давайте завтра, — решительно сказал Максим. — В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух. — Устроит, — обрадовался Андрей Петрович. — Записывайте адрес. — Говорите, я запомню. * * * В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили. — Вы слишком узкий специалист, — сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. — Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники — вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век... Как вы полагаете? Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их. Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем... Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом — затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский — две недели. Бунин — полторы. В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг — самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак... Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль. «Если этот парень, Максим, — беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, — если он... Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду». Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть * * * Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту. — Проходите, — засуетился Андрей Петрович. — Присаживайтесь. Вот, собственно... С чего бы вы хотели начать? Максим помялся, осторожно уселся на край стула. — С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили. — Да-да, естественно, — закивал Андрей Петрович. — Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных. — Нигде? — спросил Максим тихо. — Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия — в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты... — Андрей Петрович махнул рукой. — Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим? — Да, продолжайте, пожалуйста. — В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем — люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше — за счёт написанного за двадцать предыдущих веков. Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб. — Мне нелегко об этом говорить, — сказал он наконец. — Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете... Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим! — Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам. — У вас есть дети? — Да, — Максим замялся. — Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня? — Да, — сказал Андрей Петрович твёрдо. — Научу. Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился. — Пастернак, — сказал он торжественно. — Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела... — Вы придёте завтра, Максим? — стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович. — Непременно. Только вот... Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, — Максим обвёл глазами помещение, — могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит? Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром. — Конечно, Максим, — сказал он. — Спасибо. Жду вас завтра. * * * — Литература это не только о чём написано, — говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. — Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте. Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть. — Пушкин, — говорил Андрей Петрович и начинал декламировать. «Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин». Лермонтов «Мцыри». Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий... Максим слушал. — Не устали? — спрашивал Андрей Петрович. — Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста. День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий. Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн. Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков. Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый. Классика, беллетристика, фантастика, детектив. Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо. * * * Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил. К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону. — Номер отключён от обслуживания, — поведал механический голос. Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю? Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу. — А, Петрович! — приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. — Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём. — В каком смысле стыжусь? — оторопел Андрей Петрович. — Ну, что этого, твоего, — Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. — Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался. — Вы о чём? — у Андрея Петровича похолодело внутри. — С какой публикой? — Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал. — С кем с ними-то? — взмолился Андрей Петрович. — О чём вы вообще говорите? — Ты что ж, в самом деле не знаешь? — всполошился Нефёдов. — Новости посмотри, об этом повсюду трубят. Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей. Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами. «Уличён хозяевами, — с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, — в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения... По факту утилизирован.... Общественность обеспокоена проявлением... Выпускающая фирма готова понести... Специально созданный комитет постановил...». Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол. Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил. Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё. Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше. — Вы даёте уроки литературы? — глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка. — Что? — Андрей Петрович опешил. — Вы кто? — Я Павлик, — сделал шаг вперёд мальчик. — Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса. — От... От кого?! — От Макса, — упрямо повторил мальчик. — Он велел передать. Перед тем, как он... как его... — Мело, мело по всей земле во все пределы! — звонко выкрикнула вдруг девочка. Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку. — Ты шутишь? — тихо, едва слышно выговорил он. — Свеча горела на столе, свеча горела, — твёрдо произнёс мальчик. — Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить? Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад. — Боже мой, — сказал он. — Входите. Входите, дети ЗИМНЯЯ НОЧЬ Мело, мело по всей земле Во все пределы. Свеча горела на столе, Свеча горела. Как летом роем мошкара Летит на пламя, Слетались хлопья со двора К оконной раме. Метель лепила на стекле Кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела. На озаренный потолок Ложились тени, Судьбы скрещенья. И падали два башмачка Со стуком на пол. И воск слезами с ночника На платье капал. И все терялось в снежной мгле Седой и белой. Свеча горела на столе, Свеча горела. На свечку дуло из угла, И жар соблазна Вздымал, как ангел, два крыла Крестообразно. Мело весь месяц в феврале, И то и дело Свеча горела на столе, Свеча горела. 1946
zuj: http://militera.lib.ru/research/aleksievich1/01.html
Natali: Было бы интересно еще и анотации ( свое мнение коротко ) про какие либо книги написать.. Читать все подряд - мало времени.. А так , глядя на описание темы - можно ориентироваться кому что более интересно.. А затем обмениваться мнением .. Это мое личное мнение.. Мне так удобнее !!! А потом из книг я выписываю интересные мысли ( что мне интересно ) в особую книжецу.. У меня там столько анекдотов уже и интересных высказываний... Поделимся ??
Alex: Имею такой же файлик в своём компе... Как-нибудь пришлю, обещаю...
Natali: Ждем обещанное !!! Для начала хоть чуть чуть ... Если можно..
Alex: Натали, извини, я в Болгарии, а файлик в Минске - вернусь - обязательно отпишу!!! Стопудово!!!
Nika-5: А когда ты вернешься?
Alex: Уже...
Nika-5: Уже-понятие растяжимое....
Natali: Ах. мужчины..... Только обещаете !!!!!!!!!!!!!!!!! Где же обещанный файлик ???
Alex: Я не забыл, Натали... Он у меня в другом компе - в офисе. Там я ещё не был...
Ритуля: А кто нибудь читал Куприна "На переломе"?
Nika-5: Я читала! Мне понравилось, а тебе?
Natali: Нет !!! Почему тебя это заинтересовало.. Что там интересного ?? Что именно тебе понравилось ??
AdminSVU: Южный Вадим Прощание славянки Отрывок: " Единственное, что я знал точно, это то, что не должен опозорить свою кадетку. Черная форма подогнана и отутюжена, стрелки на брюках отглажены с мылом, что кажется, о них можно порезаться, погоны ровные благодаря вставкам, на груди значки с разрядами военно-спортивного комплекса, и самое главное - кадетский краб! За него я готов умереть. И потому каждое движение выверено, плечи расправлены, походка пружинящая, осанка гордая, и я с удовлетворением чувствую, как невольно прохожие любуются мною, оборачиваясь и одобрительно кивая мне вслед. А как вы хотели? Я - кадет! Вот и контрольно-пропускной пункт. В проходе стоит прапорщик с повязкой дежурного на рукаве, и я обращаюсь к нему:..." Рекомендую http://zhurnal.lib.ru/j/juzhnyj_w/slavianka.shtml
Alex: Добротное произведение! Серьёзное и обстоятельное! Мне очень понравилось!
Ястреб: Андрей привет! Вадим Южный - уссурийский кадет. Южный, правда псевдоним. В Новосибирске мы учились в одной роте. Сейчас в Абакане проживает. В позапрошлом году приезжал в Новосибирск. Если не ошибаюсь книгу наша типография издавала. Подарил нам свои книги. Мы ее дружно прочитали. Конечно, не Лев Толстой, мы его за стиль покритиковали. Но думаю, он один из первых из нашего поколения начал поднимать кадетскую тему в литературе. Рекомендую. Обязательно найду возможность сообщить ему о возрастающей популярности его книги. По-моему для любого автора высшая оценка - найти своего читателя.
Alex: В размещённом на сайте экземпляре есть его мэйл для благодарных читателей!
lvvwise: Прочитал запоем....! Уж как-то больно было все это читать.... Сколько всякого дерьма поднялось в воспоминаниях.... Думал, что уже все в прошлом.. Наивный. Очень искренне и все правдиво описано.. Чувствуется, что накипело и просилось наружу, как пуля из ружья.. Но обсуждать сие произведение нет особого смысла. Его могут понять лишь офицеры и то только те, для которых слово Родина не было пустым звуком. Книга эта никак не может быть попсовой и принести коммерческий успех автору... Ее можно только прочувствовать и лишь потом понять. Даже не знаю, стоит ли ее читать нынешним кадетам.. Может, все-таки, не надо делать людей несчастными? А? Знаете, это как с Библией... Читаешь, искренне веришь, что что-то узнал, понял,-- но это все иллюзии. Все как раз наоборот: как только что-то действительно узнал, понял,-- вот тогда и становится Библия понятной. Служить начальнику и служить Отечеству,-- вещи несовместимые. Потому что второе,-- это служение Истине, это тот же путь Христа. Надо осознанно идти на плаху. Да че уж там вспоминать.... Нынешнее время делает из всех чиновников. Учителя в школах, профессора в институтах, врачи в поликлиниках,-- за последние годы почти все приспособились и стали чиновниками.... Вообщим, если этот пост читает молодежь, могу сказать одно: "Думайте сами, решайте сами.. Иметь или не иметь" P.S. А эта фамилия и имя мне встречались. Может просто совпадение. Это не тут Южный, который вместе с Ю. Морозом составляли стратегию развития школы ШСД (Школа Своего Дела)
Alex: Виктор Васильевич, Вы не перестаёте меня удивлять!!! Вы и Мороза читали??? Глубочайший мой Вам респект!!!
lvvwise: А то!! На том и стоим... кадеты как-никак! Есть еще порох в пороховницах! С приходом пенсии жизнь не заканчивается.. Наоборот, только все начинается.... А если серьезно, то считаю правильней всего -- это быть адекватным... По нынешним временам патриотизм, Родина-- это как Дон Кихот и Дульсинея Тобосская. Это красиво, возвышенно, но... увы... это плаха. Более того, для Отечества это даже вредно. Потому что чиновник, что-то действительно делает вовсе не потому, что он, якобы, кого-то там любит, а потому что вынужден делать. Обстановка, конъюнктура его принуждают. Вот потому он и "чешется". На таком фоне, честные, порядочные офицеры---- халява для командования, которой можно затыкать любые дырки... Их где-то, может быть, и ценят, но относятся к ним как к бесплатным девкам. Понимаю, что грубо, но это, увы, правда. Что поделаешь, просто другое время. Товарно-рыночные отношения. Сделано,--будь добр, заплати! Профессиональная армия уже не за горами. Ничего не поделаешь. Прагматизм, батенька, подминает все! Время такое! Самый раз давать не Орден Красной Звезды или Героя, например, а квартиру в Москве, или земельный участок под строительство. Вообщим, "Усе пропало, Шеф"
lvvwise: Качайте Куприна "На переломе" http://file030.mylivepage.com/chunk30/493171/367/Куприн%20на%20переломе.doc Только ничего такого как он пишет у нас в кадетке не было. Подобные вещи я видел в войсках. Вот та самая дедовщина.. В военном училище иногда (правда редко) старшекурстники "охотились на пушнину"-- отбирали у первокурсников новые шапки. После отпуска все делились друг с другом и офицерами-воспитателями кто чем мог. Деньги все сдавалсь на хранение офицеру-воспитателю. Всегда у него можно было взять сколько надо. Он очень тщательно вел всю эту бухгалтерию. Короче, всех тех ужасов, что так смакует Куприн у нас совершенно не было.. Проверил ссылку. Она, к сожалению, платная.
Alex: При попытке войти по указанной ссылке выдало: "ЗАПИСЬ ЗАБЛОКИРОВАНА!" А Ваш 20-ый пост мне очень понравился!
lvvwise: Вот сделал "по просьбе трудящихся" вот тут >>> Читайте, не пожалеете... Есть что сравнивать и таким образом находить Истину. И эта ссылочка уже не работает (Админ).
Alex: Спасибо! Кто-то из участниц нашего форума уже советовал мне прочесть это произведение... Тогда я не отнёсся к её рекомендации всерьёз, но после Ваших хвалебных отзывов прочту всенепременно!
lvvwise: Ритуля советовала.. Спасибо, Алекс, за высокую оценку моей скромной пресоны. Как-бы не зазвездиться...
Alex: Точно - Ритуля!!! Не зазвездитесь, это не про Вас...
Ястреб: Приветствую всех! Вчера беседовал некоторое время с Вадимом Южным. Он побывал на съезде кадет в Москве. Масса положительных эмоций. Творческая мысль на месте не стоит и Вадим написал и выпустил сборник "Офицерская юность". Если, как он мне пояснил, войти в Яндекс и набрать В.Южный "Офицерская юность", то можно получить информацию, где можно приобрести названную книгу. Что каксается Ю.Мороза и ШСД, то он к этому касательства не имеет. Южный - это псевдоним, я уже писал, возможно речь идет о чем-то другом.
Alex: Ястреб, как всегда, прилетел (словно Бэтмен ) и расставил все точки над Ё!!!
Natali: Aex, вчера закончила читать "Красного Дракона " ( простите что так поздно- нет времени.. Интересная, психологическая вещь.. Но немного не для меня.. Много крови.. Мне что-то типа " Фауста " , где есть о чем подумать, но с меньшей кровью .. Но в целом читала " Дракона " одним заходом.. За одну ночь.. Получила удовольствие невероятное.. Спасибо за рекомендацию.. Я не могу чиать книги на экране компьютора.. Мне надо непременно в руках шуршать листочками.. Вот пока не напечатаю- не читается.. :( Что следующее на очереди ???
полная версия страницы